Я прочитал 3-4 энциклопедии по буддизму. Самая крутая книжка - от Далай-Ламы - *Мой Путь*. Там есть медитация на ад, для развития сострадания.
Что вы думаете про данного деятеля?
Что вы думаете про данного деятеля?
Далай-Лама XIV.
- Автор темы Келия
- Дата начала
- Последняя активность Последняя активность:
- Ответы: Ответы 7
- Просмотры: Просмотры 2 тыс.
После того, как лама на общественность высунул свой язык и призвал мальчика-ученика подойти и прилюдно пососать его - всё, нет больше для меня ламы и всего их учения. Опошлил тварь и слил всех своих последователей. Неприятно. Не мужчина. языко-очко, а не человек.
я думаю он не педофил. просто слегка сумасшедший. У него холод внизу, не развращает сексуально детей.
Цитаты из книги Далай - Ламы "Открытое сердце "
Глава 1
Жажда счастья
Я надеюсь, что читатель этой небольшой книги приобретет некоторое понимание основ буддизма и ряда ключевых методов, с помощью которых практики буддизма совершенствовали сострадание и мудрость в повседневной жизни. Методы, излагаемые в последующих главах, взяты из трех священных буддийских текстов. Камалашила был индийцем, который содействовал развитию и разъяснению практики буддизма в Тибете. Его «Трактат о средней ступени созерцания» заключает в себе суть всего буддийского учения. В работе над этой книгой мы также использовали «Тридцать семь практик бодхисаттвы» Тогмэя Сангпо и «Восьмистишие о воспитании ума» Лангри Тангпа. Тем не менее я бы хотел подчеркнуть в самом начале, что для выполнения этих медитативных техник не обязательно быть буддистом. По сути, сами техники не ведут к просветлению и не могут сделать сердце сострадательным и открытым. Это зависит от вас самих, от того усилия и побуждения, с которыми вы приступаете к духовной практике.
Цель духовной практики — реализовать наше стремление к счастью. Все мы хотим быть счастливыми и избавиться от страданий, и думаю, что все мы имеем право на осуществление этого стремления.
Если взглянуть на счастье, которого ищешь, и на страдание, которого пытаешься избежать, то очевидны приятные и неприятные чувства, возникающие в результате чувственного восприятия вкуса, запаха, фактуры, звука и форм, окружающих нас. Однако существует и иной уровень восприятия. Подлинное счастье нужно искать на умственном уровне.
Если сравнить психологический и физический планы счастья, становится очевидно, что психологическое переживание боли и удовольствия более сильное. Например, можно находиться в прекрасном окружении, но если мы подавлены или нас что-то сильно беспокоит, то вряд ли мы заметим, что происходит вокруг. С другой стороны, если мы счастливы, нам легче переносить испытания и превратности судьбы. Это говорит о том, что переживание боли и удовольствия на уровне мыслей и эмоций сильнее, чем на уровне тела.
Анализируя психологические переживания, мы понимаем, что мощные эмоции (такие, как желание, ненависть и гнев) не могут принести по-настоящему глубокого, прочного счастья. Исполненное желание может принести чувство временного удовлетворения; но удовольствие, которое получаешь, например, от приобретения нового дома или машины, обычно кратковременно. Если потакать желаниям, они крепнут и множатся. Мы становимся более требовательными и недовольными, нам всё труднее удовлетворять свои потребности. С буддийской точки зрения ненависть, гнев и желание — это эмоции, причиняющие страдания, то есть это просто означает, что им свойственно доставлять нам беспокойство. Беспокойство возникает от психологического напряжения, следующего за выражением подобных чувств. Состояние постоянного психологического беспокойства может даже довести до физической болезни.
Откуда берутся все эти эмоции? Согласно буддийскому мировоззрению, они коренятся в привычках, нажитых в прошлом. Говорят, что они приходят с нами из прошлых жизней, в которых мы испытывали подобные чувства и потворствовали им. Если мы продолжаем их накапливать, они окрепнут и будут оказывать всё большее и большее воздействие на нас. Поэтому духовная практика — процесс укрощения подобных эмоций и ослабления их власти. Для достижения высшего счастья их необходимо уничтожить полностью.
Нам также присущ целый набор стандартных психологических реакций — намеренно взращиваемых, определяемых здравым смыслом или же культурно обусловленных. Этика, закон, религиозные убеждения — всё это примеры того, как внешние запреты могут управлять поведением. Поначалу положительные эмоции, возникающие в процессе развития нашей высшей природы, могут быть слабыми, но мы способны усилить их, всё ближе знакомясь с ними и делая внутренние переживания счастья и гармонии куда более мощными, нежели радости, даруемые только бесконтрольными эмоциями, приходящими извне.
Глава 1
Жажда счастья
Я надеюсь, что читатель этой небольшой книги приобретет некоторое понимание основ буддизма и ряда ключевых методов, с помощью которых практики буддизма совершенствовали сострадание и мудрость в повседневной жизни. Методы, излагаемые в последующих главах, взяты из трех священных буддийских текстов. Камалашила был индийцем, который содействовал развитию и разъяснению практики буддизма в Тибете. Его «Трактат о средней ступени созерцания» заключает в себе суть всего буддийского учения. В работе над этой книгой мы также использовали «Тридцать семь практик бодхисаттвы» Тогмэя Сангпо и «Восьмистишие о воспитании ума» Лангри Тангпа. Тем не менее я бы хотел подчеркнуть в самом начале, что для выполнения этих медитативных техник не обязательно быть буддистом. По сути, сами техники не ведут к просветлению и не могут сделать сердце сострадательным и открытым. Это зависит от вас самих, от того усилия и побуждения, с которыми вы приступаете к духовной практике.
Цель духовной практики — реализовать наше стремление к счастью. Все мы хотим быть счастливыми и избавиться от страданий, и думаю, что все мы имеем право на осуществление этого стремления.
Если взглянуть на счастье, которого ищешь, и на страдание, которого пытаешься избежать, то очевидны приятные и неприятные чувства, возникающие в результате чувственного восприятия вкуса, запаха, фактуры, звука и форм, окружающих нас. Однако существует и иной уровень восприятия. Подлинное счастье нужно искать на умственном уровне.
Если сравнить психологический и физический планы счастья, становится очевидно, что психологическое переживание боли и удовольствия более сильное. Например, можно находиться в прекрасном окружении, но если мы подавлены или нас что-то сильно беспокоит, то вряд ли мы заметим, что происходит вокруг. С другой стороны, если мы счастливы, нам легче переносить испытания и превратности судьбы. Это говорит о том, что переживание боли и удовольствия на уровне мыслей и эмоций сильнее, чем на уровне тела.
Анализируя психологические переживания, мы понимаем, что мощные эмоции (такие, как желание, ненависть и гнев) не могут принести по-настоящему глубокого, прочного счастья. Исполненное желание может принести чувство временного удовлетворения; но удовольствие, которое получаешь, например, от приобретения нового дома или машины, обычно кратковременно. Если потакать желаниям, они крепнут и множатся. Мы становимся более требовательными и недовольными, нам всё труднее удовлетворять свои потребности. С буддийской точки зрения ненависть, гнев и желание — это эмоции, причиняющие страдания, то есть это просто означает, что им свойственно доставлять нам беспокойство. Беспокойство возникает от психологического напряжения, следующего за выражением подобных чувств. Состояние постоянного психологического беспокойства может даже довести до физической болезни.
Откуда берутся все эти эмоции? Согласно буддийскому мировоззрению, они коренятся в привычках, нажитых в прошлом. Говорят, что они приходят с нами из прошлых жизней, в которых мы испытывали подобные чувства и потворствовали им. Если мы продолжаем их накапливать, они окрепнут и будут оказывать всё большее и большее воздействие на нас. Поэтому духовная практика — процесс укрощения подобных эмоций и ослабления их власти. Для достижения высшего счастья их необходимо уничтожить полностью.
Нам также присущ целый набор стандартных психологических реакций — намеренно взращиваемых, определяемых здравым смыслом или же культурно обусловленных. Этика, закон, религиозные убеждения — всё это примеры того, как внешние запреты могут управлять поведением. Поначалу положительные эмоции, возникающие в процессе развития нашей высшей природы, могут быть слабыми, но мы способны усилить их, всё ближе знакомясь с ними и делая внутренние переживания счастья и гармонии куда более мощными, нежели радости, даруемые только бесконтрольными эмоциями, приходящими извне.
Мало с ним знаком, сейчас есть другие книги которые хочется почитать , оставлю на другое время его пока
Вообше не интересует, так же как харя кришны и прочая религиозная муйня.
А чего про него думать (15-го) если он еще даже не родился.
Далай-лама XIV и крупнейшие психологи Запада.
Я практикующий врач и буддийский монах. Такое сочетание может показаться странным, но одно не противоречит другому, ведь буддийский монах ― тоже исследователь, он исследует функционирование ума. За последние 20 лет я много времени посвятил медитации, а медитация сродни науке. В некотором смысле меня можно назвать ученым, который наблюдает за разными проявлениями ума, за своими ожиданиями и опасениями. Это непростая задача, прежде всего потому что здесь, как и в любом эксперименте, необходимо добиться повторения определенных состояний сознания, а наш ум ― дикий и необузданный. Подход к изучению ума преимущественно основан на наблюдении за ним без попытки выносить какие-либо суждения.
Конечно, помимо этого требуется и другое ― концептуальный подход, и буддизм ― богатейшая традиция, которая предлагает множество концептуальных методов наблюдения за своим умом. Я часто говорю, что, будучи буддийским монахом, я все же не слишком религиозен. Обычно людям довольно трудно понять такое положение дел: они уверены, что буддийский монах обязан быть верующим. Я говорю ― нет, хотя, конечно, какая-то вера во мне есть. Но я сожалею о том, что подчас у многих буддизм ассоциируется с горсткой пожилых монахов, которые только и делают, что проводят ритуалы. Но, во-первых, я не такой уж старый, а во-вторых ― никакие ритуалы не провожу.
Буддизм можно рассматривать с трех позиций. В первую очередь как науку о функционировании ума, которая во многом похожа на психологию. Два года назад в Дхарамсале состоялась встреча Его Святейшества Далай-ламы и ряда очень крупных ученых, светил психологии, представляющих крупные американские институты. Встреча проходила в рамках текущего диалога между Далай-ламой и представителями современной науки, который продолжается уже двадцать пять лет. (Его Святейшество Далай-лама встречается не только с психологами, но и с представителями других отраслей науки, в основном с нейробиологами, физиками и археологами. В этом году в Цюрихе Его Святейшество встречался с экономистами и социологами. Эти встречи проходят под эгидой института «Ум и жизнь», с работами которого вы можете ознакомиться на сайте www.mindandlife.org).
Встреча в Дхарамсале началась с выступления буддистов, которые изложили свое представление о сознании, отметив, что с буддийской точки зрения существуют первичные и вторичные сознания.
Позвольте мне сначала рассказать вам о первичных, или грубых уровнях сознания, которых шесть. Пять видов сознания связаны с нашими органами чувств ― отвечают за зрение, слух, обоняние, осязание, вкус. Шестой уровень ― это ментальное сознание, имеющее много подуровней. Самый грубый из них ― уровень концептуального мышления, а самый тонкий ― ясный свет, который на тибетском называется «осэл». Именно он будет иметь определяющее значение, когда мы перейдем к описанию посмертной медитации тукдам. Итак, все шесть основных видов сознания меняются от одного мгновения к следующему. Например, сейчас я смотрю на девушку, которая сидит в третьем ряду, при этом активизировано мое визуальное сознание. Одновременно я слышу звуки работающей фотокамеры, и в эти моменты задействовано слуховое сознание.
В английском языке термины «ум» и «сознание» ― синонимы. С буддийской точки зрения ум ― это обширная категория, которая включает в себя переживания, соответствующие всем шести видам сознания. Мое зрительное сознание активно, когда передо мной есть форма. Я вижу объект, например камеру, и начинаю думать о том, какого она качества. Так я задействую ментальное сознание, а точнее ― его самый грубый уровень, связанный с концептуальным мышлением. Вследствие этого у меня возникают какие-то интуитивные догадки, гипотезы. Это тоже пример активизации ментального сознания, но уже более тонкого.
Серьезный буддийский практик, приступая к обучению, на первом этапе должен глубоко изучить тексты и соединить прочитанное со своим каждодневным опытом. Медитация ― это один из методов [постижения]. Концентрируясь, вы можете глубже проникнуть в свой ум. Опираясь на буддийские методы, многие [созерцатели] достигали глубокого познания собственного ума.
Занимаясь медитацией, мы можем пробудить более тонкие уровни неконцептуального сознания. Но порой и без медитации мы можем увидеть ясный свет. Этот свет не похож на свет от лампочки, это что-то наподобие внутренней светоносности, внутренней ясности, которая доведена до максимума. Когда мы зеваем, чихаем, испытываем оргазм, а также в момент смерти проявляется этот ум ясного света.
Я практикующий врач и буддийский монах. Такое сочетание может показаться странным, но одно не противоречит другому, ведь буддийский монах ― тоже исследователь, он исследует функционирование ума. За последние 20 лет я много времени посвятил медитации, а медитация сродни науке. В некотором смысле меня можно назвать ученым, который наблюдает за разными проявлениями ума, за своими ожиданиями и опасениями. Это непростая задача, прежде всего потому что здесь, как и в любом эксперименте, необходимо добиться повторения определенных состояний сознания, а наш ум ― дикий и необузданный. Подход к изучению ума преимущественно основан на наблюдении за ним без попытки выносить какие-либо суждения.
Конечно, помимо этого требуется и другое ― концептуальный подход, и буддизм ― богатейшая традиция, которая предлагает множество концептуальных методов наблюдения за своим умом. Я часто говорю, что, будучи буддийским монахом, я все же не слишком религиозен. Обычно людям довольно трудно понять такое положение дел: они уверены, что буддийский монах обязан быть верующим. Я говорю ― нет, хотя, конечно, какая-то вера во мне есть. Но я сожалею о том, что подчас у многих буддизм ассоциируется с горсткой пожилых монахов, которые только и делают, что проводят ритуалы. Но, во-первых, я не такой уж старый, а во-вторых ― никакие ритуалы не провожу.
Буддизм можно рассматривать с трех позиций. В первую очередь как науку о функционировании ума, которая во многом похожа на психологию. Два года назад в Дхарамсале состоялась встреча Его Святейшества Далай-ламы и ряда очень крупных ученых, светил психологии, представляющих крупные американские институты. Встреча проходила в рамках текущего диалога между Далай-ламой и представителями современной науки, который продолжается уже двадцать пять лет. (Его Святейшество Далай-лама встречается не только с психологами, но и с представителями других отраслей науки, в основном с нейробиологами, физиками и археологами. В этом году в Цюрихе Его Святейшество встречался с экономистами и социологами. Эти встречи проходят под эгидой института «Ум и жизнь», с работами которого вы можете ознакомиться на сайте www.mindandlife.org).
Встреча в Дхарамсале началась с выступления буддистов, которые изложили свое представление о сознании, отметив, что с буддийской точки зрения существуют первичные и вторичные сознания.
Позвольте мне сначала рассказать вам о первичных, или грубых уровнях сознания, которых шесть. Пять видов сознания связаны с нашими органами чувств ― отвечают за зрение, слух, обоняние, осязание, вкус. Шестой уровень ― это ментальное сознание, имеющее много подуровней. Самый грубый из них ― уровень концептуального мышления, а самый тонкий ― ясный свет, который на тибетском называется «осэл». Именно он будет иметь определяющее значение, когда мы перейдем к описанию посмертной медитации тукдам. Итак, все шесть основных видов сознания меняются от одного мгновения к следующему. Например, сейчас я смотрю на девушку, которая сидит в третьем ряду, при этом активизировано мое визуальное сознание. Одновременно я слышу звуки работающей фотокамеры, и в эти моменты задействовано слуховое сознание.
В английском языке термины «ум» и «сознание» ― синонимы. С буддийской точки зрения ум ― это обширная категория, которая включает в себя переживания, соответствующие всем шести видам сознания. Мое зрительное сознание активно, когда передо мной есть форма. Я вижу объект, например камеру, и начинаю думать о том, какого она качества. Так я задействую ментальное сознание, а точнее ― его самый грубый уровень, связанный с концептуальным мышлением. Вследствие этого у меня возникают какие-то интуитивные догадки, гипотезы. Это тоже пример активизации ментального сознания, но уже более тонкого.
Серьезный буддийский практик, приступая к обучению, на первом этапе должен глубоко изучить тексты и соединить прочитанное со своим каждодневным опытом. Медитация ― это один из методов [постижения]. Концентрируясь, вы можете глубже проникнуть в свой ум. Опираясь на буддийские методы, многие [созерцатели] достигали глубокого познания собственного ума.
Занимаясь медитацией, мы можем пробудить более тонкие уровни неконцептуального сознания. Но порой и без медитации мы можем увидеть ясный свет. Этот свет не похож на свет от лампочки, это что-то наподобие внутренней светоносности, внутренней ясности, которая доведена до максимума. Когда мы зеваем, чихаем, испытываем оргазм, а также в момент смерти проявляется этот ум ясного света.
Последнее редактирование:
Создайте учетную запись или войдите в систему, чтобы комментировать
Вы должны быть участником, чтобы видеть весь контент и оставлять комментарии
Создать аккаунт
Создайте учетную запись в нашем сообществе. Это просто!
Авторизоваться
У вас уже есть учетная запись? Войдите в систему здесь.